Реплика Константина Калиниченко: Губернаторопад-2024
Пока страна, испытывая чувство небывалого единения, радовалась 3-дневным выходным, мучительно вспоминая инфоповод, в стране случился очередной виток губернаторопада. Как всегда, скоропостижно.
3 региона — Республика Коми, Тамбовская и Ростовская области — лишились избранных глав. Есть ли внутренняя логика в этих перестановках? Или логику тут вообще не нужно искать — просто настало календарное время устроить небольшую ротацию региононачальников?
Принцип смены и назначения губернаторов на регион — это «бином Ньютона» российской политики, уравнение с неизвестными.
Уход губернатора Ростовской области Василия Голубева выглядит, в принципе, логичным. Он — один из старейших губернаторов, с 2010 года во главе региона. Через год выборы, все равно пришлось бы менять. Целесообразно на год поставить «врио», чтобы тот вошел в курс дела и в 2025 году спокойно избрался.
Замена Владимира Уйбы в Коми не столь объяснима. Всего один срок на посту, без громких скандалов, но и без заметных достижений. У него были конфликты с местными элитами, но у какого губернатора их нет? Эксперты рассуждают о взаимной усталости Уйбы и Коми друг от друга, но о такой «усталости» можно говорить в отношении едва ли не большей части губернаторского корпуса.
Уход Максима Егорова, не «отсидевшего» даже первый губернаторский срок в Тамбове, визуально самый нелогичный. Егорова можно упрекнуть, разве что, в полнейшей незаметности. Сидел и не высовывался — такое во власти обычно поощряется. Впрочем, возможно, как раз этим и заслужил повышение. Неочевидная логика «борозды не испортил, глубоко не вспахал», похоже, становится трендом кадровых перемен.
Что характерно, каждый из уходящих губернаторов, как под копирку, заявил, что его ждет новый фронт работ на федеральном уровне. Размытая формулировка, говорящая, разве что, о том, что чиновник уходит не «по статье». А «новым фронтом» может стать и должность внештатного советника в госкорпорации, как было в предыдущий губернаторопад с экс-главой Самарской области Азаровым.
Есть и версия, что логика перемещений на этом уровне власти связана с необходимостью трудоустройства героев СВО — выпускников президентской программы «Время героев». Люди прошли обучение, их надо куда-то трудоустраивать, чтобы программа выглядела работающим кадровым лифтом.
Понятно, что верховная власть ждет сегодня от губернаторов, прежде всего, контроля над ситуацией в регионе. Чтобы головную боль наверх не транслировал, не разводил руками, не докладывал о неразрешимых проблемах. Кремль занят решением геополитических задач, недосуг ему погружаться в региональную проблематику и в ручном режиме разруливать конфликты на местах. Очевидно, в глазах руководства страны тот губернатор молодец, который, образно говоря, причесал регион, сменил холмы на равнины, а местных ЛОМов поставил в одну шеренгу и рекрутировал на решение важных государственных задач.
Но, по гамбургскому счету, все аналитики гадают на кофейной гуще. Потому что действительно рациональной логики не просматривается. Да, в Кремле видней, кого и когда менять, а народ давно делегировал туда право определять, какой начальник подходит региону. Но хотелось бы понимать принципы и критерии, по которым принимается окончательное решение.
Почему, например, при внешней схожести стилей современных глав регионов, один «сидит» на регионе 15 лет, а другого сдергивают в Москву через пару лет на первом же сроке?
Почему ротации происходят «пачками», затрагивая 3-5 регионов?
Почему на место губернатора Коми назначают губернатора Еврейской автономной области?
Почему Андрея Турчака направили губернаторствовать в Республику Алтай?
Почему, наконец, это всегда происходит в тот момент, когда, как говорится, ничего не предвещало?
Такие скоропостижные губернаторопады порождают на местах чувство неуверенности в завтрашнем дне. Вот мы, например, довольны губернатором и, в общем, не против его карьерного роста. Но также мы хотим понимания, что завтра его внезапно, без предупреждения, не заберут наверх, а сюда приедет новый начальник, рассказывать нам, что правила игры меняются.
Люди ведь уже давно не требуют, чтобы с ними согласовывали кандидата на «княжение». Но разве не логично, по крайней мере, объяснять, почему, по каким основаниям принималось решение? Вот, допустим, избрали этого Максима Егорова губернатором Тамбовщины — как водится, подавляющим большинством. И вдруг — снимают. За что? За достигнутые провалы или за успехи? Оказался профнепригоден или наоборот, настолько хорош, что сразу нужно повышать?
Это все — вопросы риторические, ни один серьезный эксперт сегодня вам не даст на них внятного ответа.
Константин Калиниченко
3 региона — Республика Коми, Тамбовская и Ростовская области — лишились избранных глав. Есть ли внутренняя логика в этих перестановках? Или логику тут вообще не нужно искать — просто настало календарное время устроить небольшую ротацию региононачальников?
Принцип смены и назначения губернаторов на регион — это «бином Ньютона» российской политики, уравнение с неизвестными.
Уход губернатора Ростовской области Василия Голубева выглядит, в принципе, логичным. Он — один из старейших губернаторов, с 2010 года во главе региона. Через год выборы, все равно пришлось бы менять. Целесообразно на год поставить «врио», чтобы тот вошел в курс дела и в 2025 году спокойно избрался.
Замена Владимира Уйбы в Коми не столь объяснима. Всего один срок на посту, без громких скандалов, но и без заметных достижений. У него были конфликты с местными элитами, но у какого губернатора их нет? Эксперты рассуждают о взаимной усталости Уйбы и Коми друг от друга, но о такой «усталости» можно говорить в отношении едва ли не большей части губернаторского корпуса.
Уход Максима Егорова, не «отсидевшего» даже первый губернаторский срок в Тамбове, визуально самый нелогичный. Егорова можно упрекнуть, разве что, в полнейшей незаметности. Сидел и не высовывался — такое во власти обычно поощряется. Впрочем, возможно, как раз этим и заслужил повышение. Неочевидная логика «борозды не испортил, глубоко не вспахал», похоже, становится трендом кадровых перемен.
Что характерно, каждый из уходящих губернаторов, как под копирку, заявил, что его ждет новый фронт работ на федеральном уровне. Размытая формулировка, говорящая, разве что, о том, что чиновник уходит не «по статье». А «новым фронтом» может стать и должность внештатного советника в госкорпорации, как было в предыдущий губернаторопад с экс-главой Самарской области Азаровым.
Есть и версия, что логика перемещений на этом уровне власти связана с необходимостью трудоустройства героев СВО — выпускников президентской программы «Время героев». Люди прошли обучение, их надо куда-то трудоустраивать, чтобы программа выглядела работающим кадровым лифтом.
Понятно, что верховная власть ждет сегодня от губернаторов, прежде всего, контроля над ситуацией в регионе. Чтобы головную боль наверх не транслировал, не разводил руками, не докладывал о неразрешимых проблемах. Кремль занят решением геополитических задач, недосуг ему погружаться в региональную проблематику и в ручном режиме разруливать конфликты на местах. Очевидно, в глазах руководства страны тот губернатор молодец, который, образно говоря, причесал регион, сменил холмы на равнины, а местных ЛОМов поставил в одну шеренгу и рекрутировал на решение важных государственных задач.
Но, по гамбургскому счету, все аналитики гадают на кофейной гуще. Потому что действительно рациональной логики не просматривается. Да, в Кремле видней, кого и когда менять, а народ давно делегировал туда право определять, какой начальник подходит региону. Но хотелось бы понимать принципы и критерии, по которым принимается окончательное решение.
Почему, например, при внешней схожести стилей современных глав регионов, один «сидит» на регионе 15 лет, а другого сдергивают в Москву через пару лет на первом же сроке?
Почему ротации происходят «пачками», затрагивая 3-5 регионов?
Почему на место губернатора Коми назначают губернатора Еврейской автономной области?
Почему Андрея Турчака направили губернаторствовать в Республику Алтай?
Почему, наконец, это всегда происходит в тот момент, когда, как говорится, ничего не предвещало?
Такие скоропостижные губернаторопады порождают на местах чувство неуверенности в завтрашнем дне. Вот мы, например, довольны губернатором и, в общем, не против его карьерного роста. Но также мы хотим понимания, что завтра его внезапно, без предупреждения, не заберут наверх, а сюда приедет новый начальник, рассказывать нам, что правила игры меняются.
Люди ведь уже давно не требуют, чтобы с ними согласовывали кандидата на «княжение». Но разве не логично, по крайней мере, объяснять, почему, по каким основаниям принималось решение? Вот, допустим, избрали этого Максима Егорова губернатором Тамбовщины — как водится, подавляющим большинством. И вдруг — снимают. За что? За достигнутые провалы или за успехи? Оказался профнепригоден или наоборот, настолько хорош, что сразу нужно повышать?
Это все — вопросы риторические, ни один серьезный эксперт сегодня вам не даст на них внятного ответа.
Константин Калиниченко